Нам по пути

Шли вторые сутки. Вторые сутки мрака, боли и безысходности. Он сидел на кровати и думал. Думал, почему же все повторилось. Год назад все это было. Он так же сидел на кровати и размышлял над своей жизнью. Тогда он дошел до последней точки. Он думал, что выхода нет. Он не понимал, почему именно он попал в эту ситуацию. Он думал, что с ним этого не случится никогда. Но все наладилось. Родители раздали долги, заплатили за лечение. За лечение физической оболочки. О лечении души никто тогда не думал. Прошло 1,5 месяца. По пьяной «лавочке» игла вновь пробила вену. И он пошел вниз по спирали.

         Спустя год он был на последнем ее витке. При этом он понимал, что тогда были мелкие цветочки, детские шалости. Сейчас ему было раз в десять хуже и физически, и морально. Он лег и выключил свет. Главное дожить до утра. Там в зале лежала последняя ампула релашки. Но что с нее толку, - так, на полчаса и все. Матери говорить не хотелось. Хватит, она не вынесет этого в очередной раз.

         За окном наступило утро. Для всех нормальных людей теплое июньское утро, а для него очередное светлое время суток, которое не радовало, а пугало. Хлопнула входная дверь – это ушла на работу мать. Пора.

         Он автоматически выбрал в баян последнюю релаху, вогнал в жилу, выпил последнюю таблетку ?????? и уже твердо для себя решил, что сегодня день будет не такой, как все остальные. Это чувствовалось всем его наркоманским нутром.

         В это утро он со своим лучшим другом Антоном «скинул» свой музыкальный центр, который еще месяц назад выкупила мать и который он поклялся больше не трогать. За день он проколол все деньги. «Как я еще не умер? Неужели я нужен Богу?» - подумал он, сидя на берегу реки и куря одну сигарету за другой. За этим занятием его нашла мать: «Сынок, тебе нужна помощь!» Он уже не сопротивлялся, ему было плевать, что будет с ним. В выздоровление не верилось. И уже находясь с Клинике он понял, как он обязан матери и что у него появился шанс на новую трезвую жизнь.

Так у очередного выздоравливающего наркомана утвердилась мысль, что Бог его бережет.